Феномен Анкваба

Президент Абхазии Александр Анкваб правит страной уже три года. И за это время в обществе утвердилось мнение, что его успехи весьма скромны. Впрочем, это не повод плакать – о результатах работы его предшественника Сергея Багапша тоже отзывались без восторга. И все-таки это повод напрячься, ситуация внутри республики и вокруг стремительно меняется, и бороться за власть приходится каждый день. Но это только кажется, что Анквабу нечем похвастаться. У него есть результаты, которые можно предъявить стране.

Начнем с главного: на сегодня единственный реальный повод добиваться отставки главы абхазского государства – это «неправильная» с точки зрения патриотического фланга позиция по вопросу выдачи гражданства страны грузинскому населению Гальского района. Для истины отметим: Анкваб этот процесс не начинал. Но, вероятно, очень хочет им воспользоваться. Ведь абхазская демократия не распространяется на Гальский район. И мы знаем, что любая власть на выборах там вполне обоснованно может рассчитывать на оглушительный успех.

Но если хоть немного представлять себе общественное мнение в Гальском районе (а в Сухуме понятия не имеют о том, что в этом регионе происходит), то Анкваб там не выглядит как спаситель и защитник. На практике случаев, когда у людей отбирают абхазский паспорт, немало. Причем, это происходит абсолютно без всякой связи с законом. И людям не объясняют, почему именно их лишают гражданства.

Так что в какой-то мере критика оппонентов возымела действие, процесс получения гальцами гражданства Абхазии остановлен, и, может даже, в какой-то степени обращен вспять. В то, что у жителей района отберут все паспорта, невозможно поверить. У нынешней власти должен быть гарантированный электоральный массив.


Социалистическая гигантомания

Александр Анкваб строит социализм. Хотелось бы обратить внимание на слово «строит». Его деятельность абсолютно не лишена смысла, он, так или иначе, созидатель. Абхазский лидер не любитель обширных, фундаментальных интервью, которые раскрывают внутренний облик политика. Тем более, он не из тех политиков, кто делает это каждый год, тем самым создавая возможности для аналитиков отследить изменения «внутреннего курса».

Поэтому предположим, что практическая деятельность Анкваба отражает его внутренние установки. И тогда мы приходим к выводу, что он, во-первых, социалист. Во-вторых, за крепкое государство, которое активный участник всех, в том числе и экономических, и социальных, и общественных процессов в государстве, созидает президент Абхазии в основном, на российские деньги. Но к деньгам этим вернемся позже. Пока посмотрим, что именно он созидает.

Оппоненты Анкваба часто обвиняют его в том, что он не закладывает базиса для развития экономики страны. Это не правда. Он закладывает этот базис. Он закладывает фруктовые сады. Это не единственное, что он делает, но показательное. Между прочим, без всякой иронии, при должном подходе, индустрия производства фруктов может принести большие деньги. Но, посмотрим, как он это делает. Фактически воссоздается система госхозов, крупных хозяйств, созданных за государственные деньги, и принадлежащих, разумеется, тоже государству.

Из этого следует несколько выводов, один из которых состоит в том, что Анкваб государству под своим чутким руководством доверяет намного больше, чем частному бизнесу. Это совершенно естественно, ибо формула «государство – это я» в Абхазии работает. Но проблема, однако, состоит в том, что в похожих системах, где государство участвует даже в посеве картошки, у него есть неограниченная монополия на насилие и способность подчинить себе и закону кого угодно.

У Анкваба и в силу ментальности абхазского общества и в силу других реалий такого ресурса нет вообще. Это к тому, что создаваемый под контролем государства и как его собственность экономический ресурс очень уязвим для коррупционных устремлений и вообще для разного рода распилов. И, тем не менее, даже по этому примеру стратегию Анкваба-экономиста мы видим. Государственные инвестиции и максимальное государственное участие.

Но даже просто социальное и, тем более, социалистическое государство требует огромных денег. Вот с этим большая проблема. Несомненный успех нескольких лет правления Александра Анкваба заключается в том, что строения на улицах городов стали похожи на строения, улицы стали похожи на улицы, города стали похожи на города. Абхазия все меньше напоминает страну, в которой сначала повоевали, а потом все бросили и ушли.

Например, какой смысл вкладываться и развивать туризм, если этот ресурс принесет доход только частному бизнесу? Ведь государственные инвестиции, понятное дело, не окупятся, а общественный договор с частным бизнесом не осуществим. То есть, договориться на предмет того, что сегодня мы помогаем вам встать на ноги, а завтра вы платите налоги, а мы на эти деньги строим дороги, невозможно. Бизнес на ноги встанет, денег в казне все равно не будет.

Поэтому, перед президентом Абхазии стоит неординарная задача – ему надо создать такую экономику, которая помогала бы решать основные социальные и инфраструктурные проблемы без расчета на помощь населения, то есть, без расчета на налоги. В то же время Анквабу совершенно не под силу создать такую систему, которая бы заставила людей оплачивать хотя бы счета за свет. Да и вряд ли в абхазской политике есть силы, способные заставить людей платить за свет.

Поэтому, абхазскому лидеру нет никакого смысла сейчас вкладываться в развитие малого и среднего бизнеса, если бизнес этот будет процветать, а государство будет нищать.

Кстати, о туризме и прочих отраслях, которые обделены вниманием правительства. Туризм вполне мог быть двигателем экономики Абхазии, но что-то подсказывает, что этого не произойдет.

Мы уже выяснили, почему Анкваб не будет вкладывать в него деньги. Теперь пора узнать, что в стране нет и профессионалов, способных развивать отрасли экономики в соответствии с современными задачами.

И отсюда еще одна деталь портрета Анкваба – управленца. Он любил повторять, что на осуществление реформ нужны деньги, а раз денег нет, то нет смысла затевать реформы. Это не совсем верный тезис. Иногда львиную долю денег, необходимых на реформы, заменяет наличие обширных знаний и в целом, высокий интеллектуальный ресурс управленческой элиты. А еще нужна воля для свершений. Ни одного, ни второго, ни третьего в абхазской системе не водится.

А поэтому президент Абхазии, кажется, стратегически прав в одном. Он делает, что может, и получает, что планирует. Он не покоряет небеса, но достиг некоторых вполне осязаемых земных целей. В его ситуации и в абхазских реалиях было бы самоубийственной ошибкой затевать строительство «новой Абхазии». Пусть это сделают другие. Если смогут. А Александр Анкваб оставит стране новые школы.

Антон Кривенюк