Убережение и медиация - шанс на исправление

В некоторых странах мира набирают популярность такие правозащитные практики как медиация и убережение, которые используются в формировании личности трудных подростков и их защите от уголовного преследования. В этом материале мы попытались разобраться могли бы такие подходы быть адаптированы в абхазских реалиях для снижения подростковой преступности.

«Тюрьма» для малолеток

Летом этого года двое подростков угнали машину, покатались на ней, вытащили магнитолу и скрылись. Их поймали. Посадили под домашний арест. Позже они снова совершили преступление - второй раз угнали автомобиль. Одного из подростков задержали и посадили в тюрьму на время расследования дела, другой скрылся.

Бывший сотрудник правоохранительных органов Абхазии, пожелавший не называть своего имени, рассказал о малолетних правонарушителях.

«Это большая проблема для общества, на самом деле. Колонии для малолеток у нас нет, как нет и реабилитационного центра, где с ними могли бы работать специалисты. При этом трудные подростки проходят стандартную процедуру задержания, допроса со всеми вытекающими отсюда последствиями...», - говорит он.

По его словам, официальная статистика преступлений, совершенных малолетними правонарушителями существенно отличается от реальной картины. «У нас практически нет кадров, специалистов, кто бы занимался реальной статистикой, как и нет тех, кто бы профессионально работал с трудными подростками, совершающими правонарушения. Их реально не хватает на всех», - считает он.
Психологи утверждают, что сам факт ведения против них уголовного дела, допросов, судов и так далее, негативно сказывается на их психике.

Малолетние правонарушители отличаются от зрелых подсудимых не только возрастом, но и другими особенностями в психическом, физическом, социальном и мировоззренческом плане. Осужденные в юном возрасте за незначительные преступления, подростки приобретают на всю жизнь клеймо судимости, а значит подвергаются связанной с этим стигматизацией.

«Мера наказания в отношении таких подростков должна быть не карательной, а воспитательной и реабилитационной. Конечно, это касается не всех преступлений. Всё индивидуально. Но в целом, зачастую, идя на противоправные действия, трудные подростки не думают о последствиях. Ввиду возраста причинно-следственная связь у них отсутствует. А сталкиваясь лицом к лицу с данной проблемой их психика попросту ломается. Деформация затрагивает все сферы - эмоционально-волевую, личностную и когнитивную. Страх, пожалуй, является доминирующим среди всех», - считает психолог Анна Торгашова.
По её словам, некоторые из подростков, с которыми она работала, рассказывали о довольно жестком обращении со стороны представителей закона.

«Естественно, никто не говорит о том, что нарушителей нужно «гладить по голове», но подобное обращение, естественно, недопустимо... Темные длинные коридоры отделений милиции, суровые лица людей в форме, грубые надзиратели - все это чужая и враждебная атмосфера для любого ребенка. Она не способствует ни осознанию своей вины, ни раскаянию, а может лишь еще больше озлобить», - говорит психолог.

Сергею (имя изменено) - 34 года. В восемнадцать лет он украл у отдыхающей сумку. За содеянное, уже совершеннолетний парень, отправился на год в тюрьму. Выйдя на свободу он начал новую жизнь, без криминала. Можно сказать, что ему повезло, он не пошёл по наклонной, как некоторые его «товарищи».
«Я понял, что воровство - не мой путь. С другой стороны, отматывая назад то время, я понимаю, что условный срок и жёсткое назидание вполне могли бы меня исправить», - размышляет он.
Мужчина вспоминает, что воровская идеология в той компании, где он формировался как личность, была возведена в культ.

«Это была некая романтика. Мол, бандитом быть круто. Конечно, неприятно, когда тебя вызывают на допрос, потом ещё с родителями проблемы, там, всякие суды. Мне кажется для подростков должна быть создана некая воспитательная система, которая отобьёт желание становиться преступником», - считает Сергей.  

Медиация или посредничество - договорённость сторон

В древние века у римлян существовала практика разрешения споров, называлась она medium (посредник, сегодня - медиация). Она являлась альтернативным, внесудебным способом урегулирования спора при содействии независимого посредника – медиатора, который помогал участникам конфликта найти взаимоприемлемое решение.

В настоящее время медиация успешно применяется в разных странах мира. В современном понимании она стала развиваться во второй половине XX столетия в США, Австралии, Великобритании, Европе. У россиян в 2010 году появилась возможность не доводить споры до суда, а урегулировать их с помощью посредника. Хотя, институты примирительных процедур и мирового соглашения начали формироваться в России с конца XIV века. В СССР гражданское процессуальное право в значительной степени утратило дореволюционные традиции правового регулирования института примирения сторон. Однако, начиная с 60-х годов XX века медиация начинает применяться в досудебной практике. И уже после 2010 года в законодательство РФ были введены новые поправки о примирительных процедурах – переговорах и судебных примирениях.

Эксперты считают, что медиация помогает сторонам урегулировать споры, позволяя конфликтующим сторонам найти решение, которое устроит каждого. Медиация помогает людям восстановить отношения - в отличие от юридического процесса, который часто заканчивается сохранением враждебности между сторонами. Она позволяет им найти такое решение что, по возможности, принесет пользу всем сторонам и обычно считается более быстрым процессом, чем обращение в суд. Медиация также может быть отличным инструментом для предотвращения проблемы от нарастания или повторения. Существует множество видов медиации, которые можно использовать в учреждениях и в обществе для решения той или иной проблемы с помощью восстановительного подхода. Они включают, например, посредничество между коллегами в школах, семейное посредничество в решении проблем детей, пострадавших в результате развода, и посредничество соседей.

Программы медиации между потерпевшими и правонарушителями   используются в контексте уголовного правосудия и могут иметь место на любом этапе процесса, от ареста преступника до его освобождения из тюрьмы. В Великобритании медиация между потерпевшим и правонарушителем успешно практикуется более 15 лет. Во многих случаях, от мелких до очень серьезных, и все чаще используется с подростками оказавшихся в конфликте с законом впервые. Медиация может быть использована только тогда, когда правонарушитель признал ответственность за действие и, конечно, когда жертва готова принять участие.

Посредничество применяют как средство разрешения конфликтов. Например, в Австрии, где система внесудебного урегулирования споров для подростков появилась после дискуссий об отсутствии альтернатив для борьбы со задержанными подростками в системе уголовного правосудия и впоследствии оно было закреплено в Законе о несовершеннолетних. Одна из основных целей программы - дать подросткам понять последствия их действий. Схема внесудебного урегулирования показала, что 90% дел, переданных во внесудебное урегулирование, могут быть разрешены успешно без необходимости уголовного производства.

Вот простой пример школьной медиации в одном из городов России:

Предметом конфликта между учителем и родителем стал вопрос о предвзятом отношении учителя к одному из учащихся выпускного класса. Родительница была возмущена тем, что учитель вызвала ее на разговор в школу из-за неуспеваемости сына. Она была уверена, что ее ребенок обязан приносить домой только пятерки и четверки, а раз ему ставят тройки и двойки, значит виноват учитель-предметник.
Учитель предложила урегулировать конфликт с помощью медиации.

При этом медиатором выступил не психолог и не юрист, а родитель из параллельного класса. Медиация заняла три часа. Урегулировать конфликт удалось, соблюдая все этапы медиации.

Главной задачей этой медиации - действовать не в своих интересах, а в интересах ребенка. Что, в принципе, стало фундаментом будущих договоренностей.

Через две недели медиатор проверил, действительно ли стороны соблюдают соглашение и нужна ли дальнейшая помощь психолога, юриста и т.д.

Основные отличия медиации от судебного разбирательства:

Суд

- Подсудность определена законом, судья назначается
- Суд определяет степень вины сторон, решение принимается судом
- Решение принимается в строгом соответствии с законом
- Суд наделен властными полномочиями
- Длительная и формализованная процедура
- Публичность процесса, конфиденциальность невозможна
- Состязательность сторон

Медиация

- Процедура медиации подразумевает добровольность, медиатор выбирается
- Медиация направлена на поиск согласия, стороны совместно осуществляют поиск варианта решение конфликта, которое они оба сочтут наилучшим
- Решение принимается с учетом интересов сторон, но в рамках закона
- Медиатор не имеет властных полномочий и лишь способствует выработке решения
- Ускоренная и неформальная процедура
- Конфиденциальность
- Сотрудничество сторон

Убережение -  дать подростку возможность исправиться

С точки зрения права, если подросток совершил не слишком тяжкое преступление, то можно рассмотреть возможность его убережения от уголовного преследования. Основная цель этого процесса заключается в том, чтобы не только реабилитировать несовершеннолетнего, но и предотвратить новое преступление.
Эксперты считают, что применение убережения должно быть возложено на прокурора и суд, в компетенцию которых входит вопрос прекращения уголовного преследования или отказ в возбуждении уголовного дела.

Отмечается, что признание несовершеннолетним вины в совершении правонарушения и информация, добытая о нем в процессе убережения, не могут быть использованы в суде против него. Большая роль отводится в данной программе социальному работнику.

Также важно знать, что в случае выполнения несовершеннолетним обязанностей, возложенных на него договором об убережении, прокурор принимает решение о прекращении расследования по уголовному делу. А в случае невыполнения - прокурор может отменить решение об убережении, заменить мероприятие убережения или продлить срок договора об убережении.

Медиация и убережение в Абхазии

В Абхазии нет такой программы  как убережение и медиация и из-за отсутствия специального закона и многопрофильного института, который на сто процентов поддерживался бы государством, считает юрист Нина Ванача. «Такая программа как медиация или убережение не может появиться без государственной инициативы и  без государственной поддержки. У нас нет ни реабилитационного центра, ни общественных и исправительных работ для нарушителей и так далее. Это то на чем базируется работа, то на чем реализуется успешный опыт», - говорит она.


По ее словам, важной задачей в работе этих процессов является анонимность, засекречивание информации вокруг правонарушителя.

«Нарушитель не должен фигурировать ни в каких документах - что он был задержан, допрошен, судим, что имеет какие-то правонарушения... Закрытость этой информации не может осуществляться без государственного аппарата. Только государство может скрыть всю информацию, которая в будущем может  помешать ему стать полноценным членом общества», - считает Нина Ванача, добавляя, что не каждый правонарушитель имеет право воспользоваться данной программой.

«Выбирать кандидатов нужно в зависимости от тяжести совершённого деяния, от того насколько нарушитель осознаёт свою вину. Если он сидит убеждённый в криминальной романтике, хамит и плохо себя ведёт, то конечно же он не попадёт в эту программу. Здесь много факторов. Их изучают и только после этого начинают с ребёнком работать так, чтобы у него не было больше желания нарушить закон, и чтобы то деяние, которое он совершил в дальнейшем ему не помешало», - уверена она.

Медиация и убережение конечно не могут побороть всю преступность, но могут привести к тому, что ряды будущих преступников значительно поредеют или не будут расширяться, и тем самым однажды помогут искоренению преступности в обществе.  Благодаря этим программам можно отвести подростка из плохой уличной компании, помочь исправить совершённую ошибку и наставить его на правильный жизненный путь. А это уже немало.

*Пока в Абхазии нет реабилитационного центра для несовершеннолетних трудных подростков, правовая, психологическая и социальная помощь несовершеннолетним в конфликте с законом осуществляется сотрудниками Детского фонда Абхазии.

Дмитрий Статейнов