АБХАЗИЯ СЕГОДНЯ. ЧТО ДЕЛАТЬ? (Часть ІІІ)

Архимандрит Дорофей (Дбар)

ОБРАЗОВАНИЕ

Что нужно сделать для улучшения ситуации в области образования? Ответу на этот вопрос посвящено множество исследований ученых из разных стран мира, и нет никакого смысла повторять на этих страницах известные выводы специалистов.

Я намерен обратить внимание абхазского читателя на несколько принципиальных, с моей точки зрения, вещей в современном образовании, которые укладываются в общую канву наших рассуждений о настоящем и будущем Абхазии.

Цель образования

Цель образования (об этом я уже писал в предшествующем разделе предлагаемых размышлений) — в содействии формированию полноценной человеческой личности, воспитанию в человеке культуры, моральной ответственности, а не просто усвоению знаний, как это декларируется в наши дни.

Да, к сожалению, в новейшее время истории человечества образование стало восприниматься исключительно как инструмент достижения карьерного роста с целью приобретения «земных благ».

Блаженный Августин (354-430 гг.) в своем знаменитом автобиографическом сочинении «Исповедь» писал: «Господи Боже мой! Какие только бедствия и издевательства не испытал я тогда, когда мне, мальчику, вменялось в обязанность только одно: неукоснительно следовать наставлениям, чтобы прославиться в этом мире, преуспеть в науках и, прежде всего, в ораторском искусстве, открывающем путь к почестям и богатству. С этой целью меня послали в школу для изучения наук, пользы которых я, несчастный, понять не мог; а между тем, когда я ленился, меня секли. Так повелось исстари, и многие, жившие задолго до нас, проложили эти скорбные пути, умножавшие труды и болезни сынов Адамовых».

В современной жизни людям доступно множество простых и удобных, не требующих серьезных усилий в освоении инструментов (те же средства массовых коммуникаций), о принципах работы которых людям ничего знать не надо. Пользуясь ими, люди не задумываются о сложных цепочках причинно-следственных связей, делающих эти инструменты доступными. Так, даже академик С. П. Капица (1928-2012 гг.) в одном из интервью говорил, что принцип работы сотового телефона ему не известен.

Третий закон писателя и футуролога Артура Кларка (1917-2008 гг.) гласит, что «любая достаточно развитая технология неотличима от магии». В итоге, вся сложность современного мира начинает восприниматься людьми фрагментарно. Подчеркну еще раз: люди невольно перестают отягощать себя осмыслением цепочек причинно-следственных связей и начинают оперировать упрощенным «магическим» восприятием действительности, а в результате это открывает дорогу к власти демагогам и популистам. И мы наблюдаем этот процесс во многих современных странах.

Таким образом, одной из главных целей современного образования должно стать прививание навыков осмысления причинно-следственных связей, практическому, буквально «тактильному» осознанию мира, восприятию его в качестве комплекса различных взаимосвязанных систем.



Что значит быть образованным?



Великий греческий философ Аристотель (IV в. до Р.Х.) под образованностью (παιδεία) понимал «способность выносить правильное суждение». «Такой человек, — писал он, — имеет возможность сам судить практически обо всем, в то время как другие способны судить только относительно какой-либо одной области».

Немецкий филолог-классик Вернер Йегер (1888-1961 гг.) в труде «Пайдейя. Воспитание античного грека» поясняет это суждение Аристотеля так: «Когда Аристотель пишет, что образованный человек имеет право выносить свое суждение, он имеет в виду только общую идею об отыскивании правильного пути, и это вовсе не означает, что тот располагает полным знанием истины. Ею может обладать только настоящий ученый, но суждение может выносить и просто образованный человек, и его предположения часто бывают надежнее, чем те, которые высказывает профессионал-ремесленник».

Другими словами, общее или широкое образование, которое дается человеку, должно иметь целью приобретение способности к правильному рассуждению и отыскиванию верного пути в различных сферах жизнедеятельности человека. В то же время, быть ученым — означает располагать более полным знанием, но уже в узком направлении. При этом суждения широко образованного человека чаще бывают более практичными и надежными, нежели  мнение профессионала в одном узком направлении.

Каким бы спорным не считали мы последнее суждение Аристотеля, тем не менее стоит заметить, что когда люди, так называемые узкие специалисты оказываются во власти, то они действительно могут повести себя совершено неадекватно. Примеров тому множество, в том числе и в постсоветской истории известны случаи, когда блестящие ученые так и не сумели достичь блестящих результатов на политическом поприще. Например, А. Эльчибей, А. Акаев и другие.

Если вышеприведенное понимание образованности по Аристотелю соотнести с нашей современной действительностью, мы получим удручающую картину. Нынешняя политическая и управленческая элита Абхазии (разумеется, не вся!) совершенно не способна ни на разумные рассуждения, ни на поиски правильного пути решения задач, стоящих перед нашим обществом. Вот и топчемся на месте. Причина тому очевидна: отсутствие достойного серьезного образования (забудем про научную деятельность!) у тех, кто руководит нами.

В последние десять лет у нас сложилась даже такая практика (позаимствованная из эпохи Гражданской войны и разрухи послереволюционного лихолетья на территории Российской Империи): люди вначале занимают государственные посты и лишь затем поступают в различные псевдообразовательные учебные заведения — ускоренно учиться! И мы при этом надеемся, что такая политическая и управленческая элита выведет Абхазию из стагнации?!

Вернер Йегер в вышеуказанном труде отмечал, что древнегреческий  философ Платон «направил свои усилия в первую очередь на воспитание правителей и руководителей страны и только потом занялся вопросом, каким образом эти правители должны добиться единства граждан».

Требовать, чтобы все политики и управленцы были высокообразованными людьми, — утопия! Но то, что малообразованные политики и менеджеры (о кадровых ресурсах мы будем говорить отдельно) обязаны привлекать в качестве помощников профессионалов, обсуждению не подлежит.

Скольких мы знаем абхазских политиков или управленцев, которые собрали вокруг себя грамотных и образованных людей? За весь послевоенный период могу припомнить лишь одно исключение из этого удручающего правила. Это — Сергей Шамба, который на раннем этапе своей работы в МИД Абхазии привлек немало молодых и талантливых дипломатов, один из которых успешно работал впоследствии и во главе внешнеполитического ведомства страны (я имею в виду Максима Гвинджия).

Позднеантичный историк философии Диоген Лаэрций писал: «Платон… отважился на поистине рискованное слово, когда сказал, что зло среди людей не прекратится, прежде чем или философы станут царствовать или цари философствовать». Это утверждение, по словам того же Лаэрция, было опровергнуто временем. «Приходится удивляться, — продолжает он, — как Аристотелю, слегка изменившему платоновские выражения, удалось сделать эти слова более истинными: он сказал, что философствовать царю не только не необходимо, но и затруднительно, а надо, чтобы истинные философы давали советы царю, который послушен и понятлив, то есть наполнил свое царство добрыми делами, а не словами…».

Преемственность знаний и опыта

Преемственность знаний и опыта — это еще более редкое явление в современной абхазской среде. За последние 25 лет мы так и не увидели ни одного молодого и образованного политика, который, поработав в должности главы Администрации президента нашей Республики, сам впоследствии стал кандидатом в президенты.

Один из героев романа Алексея Гогуа «Асду» часто говорил: «Ауаҩы егьа идыруазаргьы аҽаӡәы ианизимырҵа, адамра ианҭеигала — уи нышәуп».



Традиционная школа воспитания Апсуара



Когда мы говорим об образовании и преемственности, невозможно обойти молчанием тему традиционной для абхазов школы воспитания Апсуара. Об этом я уже немало говорил и писал, так что позволю себе повторить лишь некоторые свои заключения.

Прежде всего, рассматривать феномен Апсуара без религиозной подосновы попросту невозможно. Можем ли мы назвать хотя бы один традиционный праздник у абхазов, который не имел бы религиозного происхождения? Нет. Однако в советскую эпоху предпринимались попытки разделить эти понятия (в частности напомню слова Симона Басария, говорившего, что «понятие о нравственности (читай — Апсуара — о.  Дорофей) у абхазов создалось и живет свободно без всякого отношения к религии») либо их тождество (по сути, подмена понятий) в постсоветскую эпоху привело к полному ослаблению устоев традиционного уклада жизни абхазского общества.

Как следствие этого мы сегодня наблюдаем процесс деградации человеческой личности. Невольно возникает вопрос: могут ли люди, единственные разумные и высшие существа, наделенные Богом даром речи, говорить на том «сленге», который мы теперь постоянно слышим на наших улицах? И что нам делать с вызовами современного мира, где все, что раньше считалось аморальным, становится нормой жизни? Как нам спасти нашу молодежь от наркотиков, разврата и потери ориентиров в жизни?

Все понимают, что нужно срочно что-то предпринимать, но никаких конкретных шагов, кроме изрядно поднадоевшей демагогии о необходимости соблюдения Апсуара, никто не предлагает. От этой демагогии в опасности не только наше государство, но и Апсуара!

Как мне думается, главной причиной потери устоев традиционного воспитания абхазов является отсутствие в современном абхазском обществе людей (личностей!), которые сами в свое время получили бы то, что могли бы сегодня передать современному поколению. Речь идет о людях, высота сознания и развитость личности которых отражается на их повседневном поведении. Как правило, это люди с устойчивыми, сформировавшимся религиозными и моральными убеждениями. Да, количество людей, надевающих традиционное абхазское одеяние, в последние годы заметно возросло. Но внутренне они в подавляющем большинстве своем, к сожалению, не несут в себе ничего, что могли бы позаимствовать у них молодые люди!

Невольно приходят на ум слова профессора С. З. Лакоба, высказанные им в одном из недавних интервью: «У нас сегодня нет авторитетных старейшин, но есть Совет старейшин!» («Эхо Кавказа», 4 июля 2018 г.).

Если мы стремимся к изменениям в современном абхазском обществе, то я вижу единственный верный путь: если каждый из нас — от простого гражданина до президента — начнет изменения с самого себя и в самом себе. На мой взгляд, важно осознать и принять принципиально важный момент: чтобы передать что-то другому, вначале следует долго и упорно работать над собой, чтобы накопить и сконцентрировать внутри себя духовное и интеллектуальное богатство.

А что копим мы?

Христос сказал: «Не копите себе богатство на земле, где моль и ржавчина портят их и где воры, забравшись в дом, крадут. Копите себе богатство на небе, где ни моль, ни ржавчина их не испортят и где воры, забравшись, не украдут. Ведь там, где будет богатство ваше, будет и сердце ваше» (Евангелие от Матфея).



Высшее и среднее профессиональное образование



Если взять систему образования в нашей Республике в целом, то у нас наблюдается просто какая-то круговая порука серости. Главный университет страны практикует создание «серой массы», основной состав которой, проникая в начальные и среднеобразовательные школы, воссоздает новые партии «серой массы» для поступления в главный университет страны.

Если мы не изменим качества преподавания в Абхазском государственном университете, улучшить ситуацию с образованием в городских и особенно (!) сельских школах будет просто невозможно.

На мой взгляд, добиться качественного преподавания в АГУ возможно методами, известными во всем мире (и для этого не нужно заново придумывать велосипед!). Достаточно отправить на заслуженный отдых всех без исключения преподавателей и сотрудников АГУ, достигших пенсионного возраста (если мы хотим продвижения вперед, это необходимо сделать и во всех других образовательных, научных и иных учреждениях нашей страны. Но об этом подробнее в разделе «Кадры и управление»). Далее — жесткий (исключительно на конкурсной основе) отбор на замещение вакантных должностей преподавателей и повышение им заработной платы до стандартного по европейским меркам уровня.

Только не говорите, что этого сделать невозможно!

В свое время император Николай I назвал российские университеты за «поверхностность сообщаемых сведений» студентам «роскошью полузнаний», гибельной для студентов — в нравственном и умственном отношениях. Следует заметить, что только последовательные масштабные реформы в корне изменили качество высшего образования в Российской Империи.

Присутствуя на различных научных конференциях в Абхазии, мне неоднократно приходилось слышать дифирамбы в адрес АГУ, вроде «мы не отстаем от лучших университетов мира» и т.д. и т.п. Для того, чтобы трезво оценить ситуацию, обратимся к статистике.

Во время учебы в Аристотелевском университете г. Салоники (Греция) я обнаружил в одной из центральных газет этой страны статью под названием «Лучшие университеты мира» («Το Βήμα», от 9 октября 2009 г.). Статья была составлена на основе данных, опубликованных в британской газете «Times». В ней были перечислены 200 лучших университетов мира с указанием оценки качества образовательной деятельности и подготовки студентов.

Первую десятку, как и следовало ожидать, возглавили американские и британские университеты: на первом месте Гарвард (США, 100 балов), на втором Кембридж (Великобритания, 99,6 балов) и т.д. Стоит отметить, что лидеры ведущих стран мира и сами являются выпускниками этих учебных заведений и к работе в своих администрациях привлекают выходцев из своей alma mater, в том числе и с научными степенями. Постсоветская же порочная практика, как я уже замечал выше, заключается в обратном, т.е. человек вначале занимает высокий пост и лишь затем «заказывает» себе научную степень (как правило, на основе плагиата).

В общем, в перечень 200 лучших университетов мира вошли 54 американских, 29 британских, по 11 из Канады, Японии, Нидерландов и Китая, 10 немецких и т.д. По два университета из Индии, Норвегии, России (Московский государственный университет в этом списке занимал 156 место с оценкой 60 баллов, Петербургский университет — 170 место с оценкой 57,4 балла) и Сингапура. Любопытно количество университетов, представленных в вышеприведенном списке из небольших стран: Швейцария — 8, Бельгия — 5, Южная Корея — 4, Израиль — 3, Ирландия — 2. Южно-европейские страны, такие как Италия, Испания и Греция, в этом списке представлены лишь одним университетом: Барселонским (Испания, 171 место, 57,2 баллов), Болонским (Италия, 174 место, 56,9 баллов) и Афинским (Греции, 178 место, 56,7 баллов).

И я не думаю, что за прошедшие девять лет в этом рейтинге лучших университетов мира произошли серьезные изменения.

Вышеприведенные статистические данные позволяют нам судить, во-первых, насколько благополучие стран и их развитие зависит от наличия первоклассных учебных заведений и наоборот. Во-вторых, на какой периферии находится не только наш Абхазский государственный университет, но и университеты ближнего для нас зарубежья (страны СНГ и Турция), в которых обучается немало студентов из Абхазии.

Радует, что в течение последних десяти лет студенты из Абхазии (пусть немного), чьи родители имеют стабильный достойный доход, получили доступ к обучению в учебных заведениях развитых европейских стран. Я всячески поддерживаю программы по обучению наших студентов в дальнем зарубежье, в частности те, что предлагают абхазские НПО (только не говорите мне, что там наша молодежь обретает «шпионские навыки» для последующего разворачивания Абхазии в сторону западного мира!).

Я убежден, чтобы улучшить ситуацию внутри самой Абхазии, нам вполне достаточно одного университета, обеспечивающего достойное образование. Население Абхазии не столь велико, чтобы искусственно создавать, по сути, ненужные учебные заведения. В частности, я считаю, что в Сухумском педагогическом институте (ныне — СОИ) нет никакой надобности. При этом обучение в университете должно быть платным с сохранением государственных лимитов для отдельных категорий граждан (например, для тех, у кого нет родителей и т.д.).

Поясню свою мысль о необходимости платного обучения в университете в наших условиях. Во-первых, обучение в АГУ и СОИ для большинства студентов стало платным уже давно. А обнародование статистических данных о том, сколько денежных средств поступило на счета каждого из этих высших учебных заведений с момента введения платного обучения в них и как эти средства расходовались, позволит не только выяснить, куда уходят деньги, но и (что особенно важно для государства!) определить суммы необходимых вложений в последующее развитие этих и других образовательных учреждений.

Во-вторых, платное обучение положит конец бессмысленному расточительству бюджетных средств. Ведь ни для кого не секрет, что большая часть студентов, окончивших на бесплатной основе высшие учебные заведения внутри Абхазии, пополняет ряды работников предприятий торговли, кафе, ресторанов и гостиниц.

В-третьих, большинство наших студентов и их родители выбирают, к сожалению, чаще всего «элитные», по их мнению, факультеты (юридический и экономический). В итоге, число молодых специалистов именно с таким образованием в Абхазии (впрочем, как и в других ментально близких нам южных странах Европы) зашкаливает.

Получается, что мы все видим своих детей в будущем исключительно министрами и президентами?!! И это в то время, когда наша страна остро нуждается в профессионалах со специальным техническим образованием. Мы испытываем катастрофическую нехватку не только инженеров разных направлений, но и специалистов со средним образованием — квалифицированных электриков, сантехников. Нуждается Абхазия в санитарных врачах, ветеринарах, землеустроителях, агрономах и т.д.

Особое внимание нашему государству нужно уделить среднеспециальным учебным заведениям, и вот в них-то образование должно быть бесплатным и доступным. Необходимо создать хорошую базу и всячески привлекать молодежь в такие учебные заведения, как Сухумский индустриальный колледж, Абхазский многоотраслевой колледж, Гагрский гуманитарно-промышленный колледж, Ткуарчалский гуманитарно-промышленный колледж. Необходимо «реанимировать» Профессиональное техническое училище  в г. Гудауте.

Нам не удастся сделать рывок в развитии сельского хозяйства и туризма — главных направлений развития экономики Абхазии (о самих направлениях мы будем говорить подробно в соответствующем разделе), пока у нас нет профессионально подготовленных операторов сельхозтехники, хорошо обученного персонала для работы в сфере ресторанного и гостиничного бизнеса.

Высшее образование во все времена получали люди либо из состоятельных семей, либо — независимо от социального происхождения — обладающие выдающими способностями. В новейшее время, когда высшее образование стало доступным для всех, возникла новая проблема — а кто же, собственно, будет работу работать?

Пока наша молодежь с несколькими дипломами о высшем образовании в кармане сидит в многочисленных кофейнях Абхазии и сетует на отсутствие работы (а при этом обслуживают нас одни только гастарбайтеры), нам не удастся улучшить жизнь в собственной стране. Неужели это не понятно?!!

Мы совершенно забыли, что согласно кодексу поведения абхазов Апсуара, о котором мы с восхищением рассуждаем в тех же кофейнях, абхазцы никогда не брезговали никакой работой (аусура хьымӡӷаршьаӡомызт). Именно работа, а не бесконечная праздность и сетования на отсутствие подобающего нашему «статусу» дела может быть единственным правильным ориентиром для поколений молодых.

Ведь это для них, для их подготовки, их воспитания и обучения существует и совершенствуется система образования.



Начальная и средняя школа



Прежде всего нам нужно учесть, что задача начальных и средних школ Абхазии — отнюдь не подготовка будущих специалистов атомной, аэрокосмической и нефтехимической индустрии, тяжелой металлургии, станкостроения и прочих высокотехнологичных отраслей промышленности, свойственных крупным странам с большой численностью населения. Поэтому, на мой взгляд, странно и бессмысленно предлагать к изучению учащимся абхазских школ таких предметов, как аналитическая алгебра, неорганическая химия, астрономия (как отдельная дисциплина, а не часть общей физики) и т.д. Более того, закладывая изучение этих дисциплин в программу для начальных и средних школ, мы невольно подталкиваем учащихся к эмиграции из собственной страны, ведь надо же им применить на практике полученные знания!

Сегодня в Абхазии реально реализовывать проекты в следующих высокотехнологичных отраслях: легкая промышленность (агро- и пищевкусовая), коммуникации (все системы связи), энергетика (включая альтернативную) и современные информационные технологии (радует, что в Абхазии наконец-то открылась IT-школа). Чтобы быть востребованным, молодому человеку необходимо обладать навыками поиска информации и ее обработки на важнейших языках мира (глобальный английский и рабочие языки ООН), быть подготовленным по логике, математике и информатике.

Знания об окружающем мире формируют общие курсы по физике, химии и биологии. Именно на уроках по этим предметам учащиеся осваивают практические навыки и сведения, которые пригодятся им на работе в любой сфере. Не обладая элементарными знаниями, невозможно сделать расчеты затрат на ремонт той или иной жилой площади, рассчитать выгоду от процентной ставки в банке, определить побочные действия тех или иных медицинских препаратов на собственный организм и т.д.

Когда мы говорим об образовании, важно учитывать и еще одно обстоятельство: исторически Абхазия является билингвистической страной. По словам древнегреческого историка и географа Страбона, в его время в Диоскурии (Сухум) сходились 70 народностей. Древнеримский автор Плиний Секунд тоже отмечал, что римляне в Диоскурии (Сухуме) «вели свои дела при посредничестве 130 переводчиков».

По данным переписи 1926 года, в Сухуме и в целом в Абхазии проживали представители почти 60 национальностей.

Исходя из этой данности, а также в связи с малочисленностью носителей абхазского языка, восприятие жителями Абхазии мировой культуры, экономики и разного рода современных технологий возможно исключительно через глобальные и региональные языки с большим количеством носителей (соответственно большим количеством культурных, экономических, технологических и иных текстов на соответствующих языках). Поэтому главной задачей системы начального и среднего образования в Абхазии должно быть усвоение и использование учащимися следующих языков: государственный язык (абхазский), официальный (русский), иностранный (рабочие языки ООН, например, английский, французский и испанский — по выбору школы) и региональный (грузинский, армянский, греческий и турецкий — по выбору самих учащихся).

Да, я отдаю себе отчет, что стоимость и достижимость образования такого качества в нынешних реалиях выглядит фантастически. Однако разумное администрирование при распределении существующих средств позволит найти необходимые ресурсы на реализацию такой глобальной задачи. Для этого, по всей видимости, придется пойти путем укрупнения отдельных (в зависимости от количества населения определенных сел относительно соседних) сельских средних школ. Подобный опыт в этом плане мы можем почерпнуть во многих европейских странах.

Абхазия может позволить себе, скажем, 25 высококлассных средних учебных заведений в различных регионах вместо сегодняшних условных 150 средних школ, качество образования в которых намного ниже среднего.

Укрупнив школы и изменив подходы к образованию, мы сможем добиться колоссальной экономии семейного бюджета (я имею в виду семьи учащихся), поскольку всем известно, что родители большинства школьников вынуждены тратить огромные средства на репетиторов для детей. Нынешняя система среднего и высшего образования фактически побуждает всех причастных к ней идти на дополнительные затраты, чтобы не лишать ребенка перспектив получить вожделенное (и зачастую бессмысленное, как я уже объяснил выше) высшее образование.

Возможно, что с введением системы электронного тестирования и исключением человеческого фактора при оценке успеваемости учащихся — наряду с вводом платного и недешевого высшего образования — нам удастся разорвать «порочный круг серости», поглощающий время и деньги нашего населения, а на выходе (в большинстве случаев) дающий лишь документ о получении высшего образования, да и то — без надлежащего знания государственного языка!