Беслан Цвинария: «Население не устраивает конфронтация»

После оппозиционного митинга в Сухуме, собравшего немногим более пятисот человек, и последовавшим за ним переговорным процессом, который длился несколько дней, было подписано соглашение. Представителей оппозиции удовлетворили четырьмя кандидатурами в ЦИК, двумя – в Конституционный суд и должностью генерального прокурора. Ситуация успокоилась, но обсуждение соглашения продолжается, и отношение к нему в обществе неоднозначное. О ситуации и сути подписанного соглашения размышляет депутат парламента Абхазии Беслан Цвинария.

Елена Заводская: Беслан, буквально на днях было подписано соглашение. Под ним поставили свои подписи президент, спикер парламента и трое лидеров оппозиции. Ваше отношение к нему?

Беслан Цвинария: На тот момент это была, наверное, единственная возможность снизить накал напряжения. С этой точки зрения я отношусь позитивно к тому, что мы смогли путем компромисса, путем каких-то договоров не довести страну до абсурда.

Е.З.: Если можно, дайте оценку соглашению как депутат парламента, потому что есть мнение, что соглашение нарушает законные процедуры?

Б.Ц.: Законные процедуры оно нарушать не может, потому что все это можно уместить в рамки закона, причем, я так полагаю, для назначения генерального прокурора Блоку оппозиционных сил нужно будет представлять не одну кандидатуру, а несколько, чтобы была возможность у президента из нескольких выбрать одного и представить парламенту для утверждения. В парламенте тоже люди со своим мнением, и кандидатура должна быть настолько выверенной, чтобы она нашла поддержку в парламенте. Что касается оценки, то, если оценивать со стороны президента и исполнительной власти, для них положительный, на мой взгляд, момент в том смысле, что они сумели, не выходя за рамки переговорного процесса и не применяя каких-то жестких мер, решить вопрос со стороной, которая не совсем позитивно оценивает деятельность существующей власти. Что касается оппозиции, для них тоже, естественно, плюс в том, что они смогли выровнять ситуацию. Ведь главное требование, которое было предъявлено ими, это – отставка президента. А потом они поменяли требование, и среди сторонников оппозиции есть недовольные этим решением, потому что получилось так, что несколько мест в разных органах власти кардинально изменили ситуацию. Так, во всяком случае, это выглядит.

Е.З.: Беслан, не кажется ли вам данный прецедент опасным? Ведь завтра могут снова собраться 500 человек, какая-то другая группа людей выйдет на митинг и начнет решать свои проблемы таким образом.

Б.Ц.: Тогда предметом переговоров будет тот вариант решения, который предложила группа депутатов – Леонид Чамагуа, Сергей Шамба, я, в том числе. Тогда надо заострить внимание на нашем предложении: нужны системные изменения. Сейчас это соглашение позволило временно снизить градус напряженности. Не исключено, что завтра другая группа соберется и опять возникнет напряжение. Чтобы этого избежать, надо помнить, что у нас есть Конституция, принятая всенародно, и там прописан определенный регламент, каким образом президент может быть отправлен в отставку. Чтобы не выходить за рамки Конституции и иметь моральное право требовать отставки президента, нужно иметь поддержку определенного количества населения. А этой поддержкой можно апеллировать в том случае, о котором я говорил. Надо изменить систему выборов в парламент – она должна быть смешанной, пропорционально-мажоритарной. Пропорциональная система будет предполагать, что народ Абхазии будет определять партию большинства. И тогда она будет вправе требовать рассмотрения вопроса отставки президента. Но в этом случае и у президента должно быть право роспуска парламента.

Е.З.: А каким образом этот механизм позволит избежать того, что другая группа выйдет на площадь с требованием отставки президента, должностей в правительстве и т.д.?

Б.Ц.: Ключевое слово «право» от имени народа такие вопросы поднимать. И это право надо иметь, его надо завоевать, заслужить. Если ты со своей программой выходишь к людям, обращаешься к ним, и население тебя поддерживает, вот тогда ты вправе от их имени такие вещи заявлять. В противном случае, – это просто нарушение Конституции, это угроза существованию государственного строя, и уже надо к таким вещам соответствующим образом относиться и принимать соответствующие меры, для исключения таких вариантов.

Е.З.: Уже больше года мы эту эскалацию наблюдаем. С вашей точки зрения, требования оппозиции об отставке президента законные, обоснованные? Вы слышали за это время от них что-нибудь внятное о веских и законных причинах, по которым президент должен уйти в отставку?

Б.Ц.: Нет, таких оснований для того, чтобы можно было говорить об отставке президента, у них нет, потому что все основания для отставки президента прописаны в Конституции. Если мы собираемся строить государство, то мы должны жить и действовать в соответствии с теми законами, которые были приняты всенародно. Ни одна из прописанных в Конституции возможных причин отставки президента не присутствует в их требованиях. Блок оппозиционных сил предполагал, что большинство населения их поддержит, и они надеялись на то, что много людей придет на их митинг. Но жизнь показала совершенно другое. Я так думаю, что наше население совершенно не устраивает конфронтация, ему совершенно не интересно, чтобы в стране был кризис, эскалация напряженности, а тем более – междоусобные разборки.Я так расцениваю позицию населения: они ни власть не поддержали, ни оппозицию не поддержали, то есть они продемонстрировали, что это им не интересно, что они этого не хотят.

Е.З.: Вас не смутило, что соглашение подписали люди, которые к митингу, выдвинувшему эти требования, отношения не имели, они в нем не принимали участие. Мы знаем, что 15 декабря переговорщиками были Михаил Логуа, Саид Таркил и Аслан Бжания, а подписали его Нугзар Ашуба, Алхас Квициния и Аслан Бжания.

Б.Ц.: Мне тоже непонятно, что подписали соглашение именно такие люди. Представителем Блока оппозиционных сил с самого начала в переговорном процессе и до конца был Аслан Бжания. И, я думаю, что было достаточно одной его подписи.

Е.З.: А какие гарантии у парламента, что те люди, которые участвовали в переговорах, удовлетворены и не будут выдвигать снова какие-то свои требования?

Б.Ц.: Никто таких гарантий дать не может. Я думаю, что даже сами руководители Блока оппозиционных сил такие гарантии дать не могут. Во всяком случае, ощущение того, что все стремились к компромиссу, было. И я не думаю, что сейчас появятся силы, у которых будет желание опять накалять обстановку. Парламент будет выступать гарантом того, чтобы это соглашение не осталось на бумаге и работало. Все, что сегодня происходит, на мой взгляд, связано с тем, что мы разучились с момента окончания нашей войны давать адекватную оценку тем или иным действиям. Если человек делает что-то хорошее и позитивное, это надо обязательно поощрять и поддерживать. Но, если человек преступает закон, нарушает нормы принятого в обществе порядка, этого человека надо обязательно наказать. Если человек совершил проступок не архивыходящий из принятых норм, его надо порицать. А мы, к сожалению, этого не делаем, поэтому без оценки общества становятся возможными любые действия. Я, например, считаю, что и этому событию (митинг 15 декабря) надо было дать оценку.

Е.З.: Ставили ли вы в парламенте вопрос о том, что необходимо дать оценку произошедшему? Потому что мы, журналисты, обращались ко многим депутатам и просили эту оценку дать, но никто не взял на себя ответственность, никто не захотел это сделать.

Б.Ц.: Я с самого начала считал и заявлял об этом моим коллегам, говорил, что население ждало от нас, что мы определим тот алгоритм действий, который позволит уйти от таких проблем. И я думаю, что в этом смысле мы не смогли выразить единое мнение со стороны парламента. Вот этой линии, этого четко обозначенного алгоритма не существовало.

Е.З.: Почему вас не поддержали коллеги?

Б.Ц.: К сожалению, когда эти события происходили, я здесь, в стенах парламента, многих депутатов не увидел.

Е.З.: Парламент проголосовал за четверых представителей оппозиции в Центральную избирательную комиссию. В этом списке оказался и Астамур Пачалия, бывший сотрудник Службы госбезопасности, который участвовал в избиении человека на улице. Это было в 2015 году. По этому факту в отношении его и других участников избиения было возбуждено уголовное дело. Его закрыли, потому что избитый человек отказался писать заявление. Но видеозапись этого избиения была зафиксирована камерами видеонаблюдения, это видео было распространено в интернете, и мы все видели, как пять человек избивают одного палками или битами. И в их числе был Пачалия. Как вы относитесь к тому, что такой человек теперь у нас будет работать в ЦИКе? И почему ни один из депутатов не задал ни одного вопроса по этой кандидатуре?

Б.Ц.: Я из всех кандидатов только его и не знал. Остальных я всех знаю, а эта была для меня «темной лошадкой». Но, когда речь идет о блоке неких сил, – это объединение нескольких партий и они представили эти кандидатуры. Я был убежден, что они представили лучших.

Е.З.: А как вы сейчас оцениваете тот факт, что человек с такой репутацией прошел в состав Центральной избирательной комиссии?

Б.Ц.: Ну, конечно, очень нехорошо, что так получилось. Это из той же области, о которой я говорил, что мы перестали давать адекватную оценку тем или иным действиям людей. Оценка не была дана, человека не наказали, а сейчас уже решение принято, и парламент проголосовал за него. Если бы я знал до этого, что такой факт имел место, я бы что-то сказал...