ЧЕРНАЯ КОШКА

/Инал Хашиг/
В Абхазии с тревогой смотрят на набирающий обороты конфликт между Москвой и Анкарой, вызванный, сбитым на турецко-сирийской границе российским, бомбардировщиком. И с Россией, и с Турцией республику связывает не только география.

Если для Сухума Москва - единственный стратегический друг и партнер с полным пакетом  вытекающих из этого обстоятельства дивидендов - от социально-экономической помощи до военной, то Турция  - это страна, где проживает практически 80% этнических абхазов (500 тыс. человек), оказавшихся там сто пятьдесят лет тому назад в результате Кавказской войны. Скорее всего, именно это обстоятельство и легло в основу той гибкой политики, которую взяла на  вооружение Анкара в отношении Сухума еще двадцать лет назад, сразу после окончания войны с Грузией. Хотя она так и не признала абхазской независимости, тем не менее, не только не препятствовала торговым отношениям с нами и контактам официального Сухума со своей турецкой диаспорой, но, порой, втихую и поощряла сотрудничество.

В девяностые годы, когда градус отношений с ельцинской Россией был почти что нулевым, и Москва держала Абхазию в жесткой экономической блокаде, лишь торговля с Турцией хоть как-то поддерживала абхазскую экономику. В те годы на Турцию приходилось почти 90% всей внешней торговли Абхазии. Даже после того, как в 2000 году на смену Ельцину к власти в Кремле пришел Владимир Путин, и отношение России к Абхазии кардинальным образом изменилось, сотрудничество с Турцией (по крайней мере, торгово-экономическое) по прежнему являются очень важным сегментом абхазской экономики. На данный момент 20% внешнеторгового оборота страны приходится на Турцию.

Сейчас введенные Россией санкции почти, что прямо бьют по торговым и экономическим отношениям Абхазии с Турцией. Сделать вид, что «черная кошка» пробежавшая между Москвой и Анкарой - «это нас не касается»,  Сухуму вряд ли получится. Абхазия, для которой Россия единственный стратегический партнер, так или иначе, вынуждена будет играть по новым правилам, выступить по умолчанию на стороне Москвы.  
И если ничего не изменится, санкции, безусловно, ударят по нескольким позициям. Самый болезненный удар придется на рыбную и угледобывающую промышленности. Вся добыча рыбы в экономических водах Абхазии осуществлялась турецкими сейнерами. Здесь же перерабатывалась на отстроенных в последние несколько лет четырех заводах, и уже затем товар в виде рыбной муки отправлялся в Турцию. Учитывая, что сезон путины начинается в декабре, найти оперативно замену туркам будет практически невозможно.

Еще более драматическая ситуация складывается с добычей угля. Турецкая компания «Тамсаш», более десяти лет добывающая ткуарчальский уголь, фактически является бюджетообразующим предприятием самого депрессивного региона Абхазии – Ткуарчальского района. Остановка добычи угля фактически оставит этот регион без собственного заработка и приведет к еще большему оттоку населения из Ткуарчала.
Если ничего не изменится, череда банкротств ожидает малый и средний бизнес, занимающийся торговлей турецким ширпотребом. От новых правил игры пострадают компании, занимающиеся завозом из Турции строительных материалов, на долю которых приходится львиная доля всего строительного рынка.

Впрочем, у любой медали есть оборотная сторона. От санкций есть не только минусы, но и плюсы. В частности не без оптимизма смотрят на сложившуюся перспективу представители туристической индустрии. Из тех пяти миллионов российских туристов, которым отныне дорога на отдых в Турцию заказана (а ведь есть еще и попавший под запрет Египет), ощутимая часть наверняка бросит свои взоры на Абхазию. Даже, если они предпочтут курорты Краснодарского края, все равно без традиционной экскурсии на озеро Рицу или Новоафонскую пещеру им не обойтись.

Кроме того, наверняка вздохнут сельхозпроизводители Абхазии. Итак, получившее преференции в результате действующей больше года российской программы импортозамещения, сельское хозяйство страны может получить, в купе с еще новыми возможностями появившимися на российском рынке, импульс в своем развитии.

Впрочем, все может измениться, а точнее остаться на своих местах, но при одном условии, что Москва и Анкара найдут возможности для примирения.