ИСТОРИЯ В НАШЕЙ ЖИЗНИ

Надежда Венедиктова

Вернулась с органного концерта в Пицунде, где играла Марина Шамба и пел Родион Хагба – глоток вечности, которой иногда не хватает в повседневной суете. Но проза жизни быстро «съела» возвышенное настроение – надо писать очередную статью о проклятом жилищном вопросе, который не кончается.

Удивительно, но факт – в довоенной Абхазии как-то всем хватало жилплощади. Зато после войны, когда население уменьшилось более чем в два раза, это превратилось в проблему.  Суды завалены жилищными спорами, долгоиграющими, как бразильский сериал, и практически не приводящими к окончательному решению.

Да, на нашу долю выпала двойная тяжесть – не только развал СССР, который на всем постсоветском пространстве привел к продолжительному хаосу, но и война, разрушившая судьбы и дома и опустошившая земли. Еще памятны первые послевоенные годы, когда мы выживали с колоссальным трудом, не только отстаивая обретенную независимость, но и плохо понимая, как встроиться в новую рыночную реальность, свалившуюся нам на голову, как кирпич.

И тогда же мы сделали ошибку, пустив на самотек кляузный процесс «распределения» жилья – государство почти полностью устранилось от него и до сих пор не может вернуть себе необходимый контроль, без которого злоупотребления в этой сфере стали умилительно привычными.

На мой взгляд, среди не сделанного тогда особняком стоит вопрос о греческих домах, опустевших во время Отечественной войны народа Абхазии. Преступное выселение греков  в  1949 году, при Сталине и Берия, в Сибирь и Казахстанские степи, когда многие умерли от болезней и голода, вошло трагической страницей в и без того трагическую историю Абхазии. Постепенное возвращение оставшихся в живых в конце 50-х годов поставило греков перед очередной проблемой – их дома были заняты пришлым населением, и им пришлось обустраиваться с нуля.

Наверное, после войны греческой общине нужно было при поддержке государства взять на учет опустевшие греческие дома и законсервировать их хотя бы формально, что во многом предотвратило бы их незаконный захват в последующие годы, когда начала возрастать стоимость жилья. Конечно, легко говорить об этом сейчас.

Возвращаюсь к процессу Корниенко-Никополиди, о котором я писала пару недель назад. В октябре прошлого года Президиум Верховного Суда РА, видимо, утомленный многолетним разбирательством одного и того же дела, вынес окончательное решение, по которому обе стороны остались ни с чем, а оспариваемый дом должен отойти городу.

В последние дни я выслушала обе стороны, просмотрела кучу документов и, честно говоря, не завидую судьям, которые вынуждены постоянно принимать решения, перекраивающие чужие жизни – это неимоверно тяжкое дело.

По-человечески я сочувствую В.Корниенко, которая столько лет жила в чужом доме и привыкла к нему, но все же есть более высокие понятия – дом построен отцом Никополиди, который завещал его сыну еще здесь, в довоенной Абхазии, и историческая справедливость требует его возвращения.

Не пытаюсь оспорить решение Президиума ВС, не моя компетенция, просто хотелось еще раз напомнить нам всем о том,  как глубоко в ХХ веке прошлась по нашим судьбам история, что не отменяет необходимости быть людьми в любых ситуациях.