Путин и Абхазия

15 лет назад Владимир Путин впервые был избран президентом России. Можно сказать, позади целая эпоха. Причем, и в истории Абхазии тоже. Как "эпоха Путина" отразилась на нашей стране и в российско-абхазских отношениях?

Владимир Путин на первый срок был избран президентом России ровно пятнадцать лет назад, 26 марта 2000 года. К сегодняшнему дню, позади целая эпоха в российской истории. В абхазской истории, тоже есть в каком-то смысле своя "эпоха Путина".

С самого начала нулевых годов, внешнеполитическая стратегия России радикально изменилась. Москва начинала вести все более "суверенную" внешнюю политику, которую можно сформулировать тезисом опять - таки Путина о том, что распад Советского Союза стал крупнейшей геополитической катастрофой. Отсюда, еще задолго до возникновения концепции Евразийского пространства, возникает очевидный запрос на интеграционную политику под патронажем России. Абхазия не могла, конечно, в таких условиях остаться за кадром внимания Москвы.

Возникновение в 1993 году независимого абхазского государства, прямое следствие дезинтеграционных процессов на постсоветском пространстве, после обрушения СССР. То есть, процессов обратных тому, который был запущен в России после прихода к власти Владимира Путина. И здесь было большое число вариантов развития событий. С одной стороны, сейчас мы уже можем сказать, что исторически оправданным оказался тезис Владислава Ардзинба, который он высказал еще в 90-х годах о том, что Абхазии необходимо дождаться прихода к власти в России "патриотических сил", после чего у двух стран вновь возникнет "общая дорога". С другой стороны, формирующийся "абхазский проект" по сути своей был осколком разрушившегося единого пространства, и с этой точки зрения его концепция могла противоречить конструирующейся российской интеграционной концепции. Сгладить возможные противоречия помогла Грузия. Потому что, в свою очередь ее жестко антироссийский проект добавил мотивации укреплению российско-абхазского сотрудничества.

Вряд ли сейчас найдется кто-то, кто сможет ответить на вопрос, имела ли российская политика по отношению к Абхазии, в первую половину нулевых годов, системный подход. Важно то, что Москва на этом этапе имела четкое представление о планах в отношении Грузии. С точки зрения интересов Москвы, включение Грузии в ареал своих интересов, на том этапе времени было задачей более важной, чем развитие интеграционных процессов с Абхазией. Тем более, что чем теснее становились отношения между Россией и Абхазией, даже не на межгосударственном, а лишь на бытовом уровне, тем сложнее становились отношения между Москвой и Тбилиси.

Тут важно сказать и другое. Идея сильной России, имеющей влияние и амбиции для модерации процессов на постсоветском пространстве, близка абхазскому обществу, в то время, как в Грузии, такой концепт России неизменно вызывал раздражение. В середине первого десятилетия нового столетия, еще было совершенно непонятно, как будут развиваться процессы на постсоветском пространстве, и на Кавказе, в частности. Однако последовательность абхазской политики в этом направлении дала свои результаты. С другой стороны, вновь помогла Грузия, где к власти пришел Михаил Саакашвили, благодаря политике которого конфронтация Москвы и Тбилиси уверенно создавала предпосылки для начала войны.  2008 год стал, конечно, одной из ключевых вех эпохи Путина, годом серьезных побед той линии, которую реализовал второй президент России. Но, наверное будет справедливым считать, что только с этого периода времени, то есть, после признания, Абхазия начинает быть для российских кавказских стратегий, игроком с "долгосрочными перспективами", данностью и партнером, а не конъюнктурным союзником, поддержка которого необходима для продвижения интересов в более широком пространстве.

Но надо сказать, что Абхазия получила очень серьезные дивиденды за счет деятельного взаимодействия с РФ в первом десятилетии нового века. Кроме признания, это возвращение под контроль Кодорского ущелья и гарантии безопасности. А война 2008 года, по крайней мере, до сих пор, а прошло уже семь лет, закрыла всякие перспективы нормализации грузино-российских отношений. Вообще, заметно, что Грузии для России как будто не существует.

Российский интеграционный проект начал получать институциональное оформление на стыке первого и второго десятилетий наступившего столетия.  Абхазия к сегодняшнему дню по очевидным причинам не может быть участником этих процессов. Однако дальнейшее развитие получил процесс институциональной интеграции с Россией, что к сегодняшнему дню выразилось в подписании нового договора и в создании правовой базы взаимоотношений. Это все к тому, что на сегодняшний день, российско-абхазские отношения, это не отношения временных политических союзников, как это было раньше, а имеющая институции и правила игры, система. Интегрировать такую настроенную систему в контекст более мощного интеграционного объединения в случае, если возникнет благоприятная конъюнктура, будет не трудно.

Война на Украине стала серьезным испытанием для России "эпохи Путина". Происходящие там процессы к сегодняшнему дню уже можно резюмировать. Как и в истории с Грузией в 2008-ом, когда следствием короткой войны стал окончательный разрыв с Тбилиси на фоне оформления отношений с новыми, признанными Москвой государствами. Так и в теперешней истории с Украиной, окончательный разрыв с Киевом на фоне возвращения в состав РФ Крыма и, видимо, дальнейшего движения по пути оформления в том или ином виде политического статуса донбасских республик. И еще одно сходство августа 2008 года с украинской историей нашего времени. Как тогда, так и сейчас, определены фактические границы российского интеграционного проекта, в этот раз, судя по всему, на довольно длительный исторический период.

Итак, если говорить о внешней политике России за последние полтора десятилетия, то "эпоха Путина" выразилась в создании и реализации идеи интеграции на постсоветском пространстве при ведущей роли Москвы. На этом пути были успехи и неудачи, возможно, в 2000-ом году Владимир Путин представлял себе географию интеграционных процессов шире, нежели она фактически сложилась, однако в целом, политические процессы последних пятнадцати лет сформировали новую политическую реальность, в которой и у Абхазии есть своя, и довольно важная роль.

Текст: Антон Кривенюк