КЛЯНУСЬ МАМОЙ…

Надежда Венедиктова

Сегодня я поняла, что мое поколение так и вымрет, не дождавшись даже элементарного порядка. Выхожу утром из дома, а прямо перед подъездом свежие коровьи лепешки – за ночь очередное стадо начисто обожрало только на моем газоне банан, четыре куста бересклета, водяные лилии и так далее. И это в городе, в столице Абхазии! Полтора года назад городские власти заставили нас убрать сетки вокруг палисадников, обещая взамен убрать коров. И действительно, какое-то время бродячих коров вылавливали и увозили на Маяк, но потом власти расслабились, и набеги бродячих коров возобновились. Почти каждый вечер я гоняю их в синопском парке, но без всякого толку   –  ночью они все равно гуляют где хотят. Раньше они ходили к нам даже из Багмарана и Каштака, теперь ходят из Алексеевского ущелья, где, кстати, живет сам президент. Соседи, которых я уговаривала снять сетки, смотрят на меня с укором, который я адресую ответственным за порядок в городе.

Если власти не могут справиться даже с коровами в столице, то как они собираются изымать разрушенные объекты из владения тех, кто десятилетиями не может их восстановить сам и не дает сделать это другим?

Такое впечатление, что эти люди собираются оставить развалины в наследство своим детям – так и будем передавать развалины по цепочке, пока они не станут сухумским Колизеем и не перейдут под охрану государства как памятники безвластию?

Наверное, надо вывесить в Интернете портреты этих горе-владельцев, чтобы мы знали своих «героев» в лицо – именно они во многом ответственны за то, что двадцать три года спустя после войны столица страны пугает нас развалинами даже в центре!

Выросло целое поколение, которое не знает, что гостиница «Абхазия» была визитной карточкой страны – для них это всего лишь замаскированные рисованными декорациями развалины. Они не знают, что «Амра» была центром интеллектуальной жизни Сухума, что там собирались известные острословы и художественные натуры, придававшие городу неповторимый шарм. Для них «Амра» – это захудалая кофейня сверху и общественный туалет на первом этаже, где на одной из ободранных бывшего ресторана стен кто-то нарисовал неплохой портрет Чехова.

Я уже давно не вожу приехавших знакомых по городу, ибо мне стыдно показывать зияющие стены, заросшие ежевикой, и мямлить, что это результат войны. Меня сразу спрашивают, а когда же была война –  о дальнейшей реакции приехавших стыдливо умалчиваю.

Может быть, наконец, всем нам станет окончательно стыдно за то, что мы не можем навести глянец даже на столицу, и власти при нашей поддержке все-таки найдут ответственных хозяев для развалин и уберут коров с городских улиц. Клянусь мамой, уже хочется порядка.