Российско-абхазско-грузинский переполох

Направленный неделю назад на обсуждение абхазского парламента и тогда же опубликованный в СМИ проект договора между Россией и Абхазией о союзничестве и интеграции продолжает оставаться в центре общественного внимания в республике. В последние дни к обсуждению собственно проекта и различных аспектов российско-абхазских отношений прибавились и комментарии к бурной реакции на него, последовавшей в Тбилиси.

Как известно, в субботу, после заседания Совета по безопасности и управлению кризисами Грузии министр обороны Грузии Ираклий Аласания заявил журналистам: «Мы начнем предпринимать очень агрессивные внешнеполитические шаги». А детальный план консолидации международной общественности против сближения России и Абхазии будет, сообщается, представлен на текущей неделе. Острейшие дебаты развернулись в пятницу в грузинском парламенте. В частности, по поводу вызвавшего накануне переполох в грузинском обществе высказывания премьер-министра Ираклия Гарибашвили, что этот договор противоречит той 25-летней борьбе, которую абхазы «вели за самоопределение». Мне встретились и такие рассуждения в грузинских СМИ: наконец-то оказалось, что мы с абхазами по одну сторону, а Москва – по другую.

Комментарии на все это в абхазском обществе были, в основном, ироническими и даже саркастическими («Очередная истерика со стороны Грузии – прям палата №6», как высказался один из интернет-пользователей). Любопытно, что Гарибашвили, фамилию которого в Абхазии очень долго никак не могли запомнить (не то, что Шеварднадзе или Саакашвили) тут же стал весьма цитируемым. Один из абхазских интернет-комментаторов заявил: вот, наконец, адекватный политик в Тбилиси, с ним можно иметь дело (поди узнай, насколько всерьез этот комментатор писал). А абхазский парламентарий Аслан Кобахия на своей страничке в Фейсбуке поместил такие рассуждения: «У грузин совсем все поехало!!! Вдруг вся политическая элита Грузии завопила по поводу предложенного российской стороной проекта нового российско-абхазского договора. Все в один голос твердят, что если это произойдет, то будет означать беспрецедентную аннексию Абхазии, что не только меня удивило. Ведь после признания нашей страны РФ в 2008 году и подписания базового договора между нашими странами, Грузия истерила на весь мир, что оккупировали грузинские земли. Даже был принят закон об оккупированных территориях. Теперь, когда предлагается новый договор, наши соседи вдруг, воспользовавшись тем, что нас не все устраивает в проекте, предложенном российской стороной, решили пробежаться «впереди паровоза», заявив, что подписание нового договора приведет к аннексии Абхазии, что кроме улыбки ничего не вызывает». Потом некоторые из комментаторов этого поста размечтались о том, что будет, если вдруг Тбилиси признает независимость Абхазии: мы, мол, сможем вступить в ООН, а они – в НАТО...

А мне вспомнилось следующее. Хотя и говорят, что «все течет, все изменяется», есть и другое крылатое выражение: «все возвращается на круги своя». В июле 1991 года, то есть почти те самые четверть века назад, работая заведующим отделом политики газеты «Советская Абхазия», я проводил редакционную беседу за круглым столом с участием ведущих представителей абхазского и грузинского национальных движений в Абхазии. Советский Союз тогда еще не распался, но все к этому шло. И вот по ходу разговора обратился к абхазским его участникам с вопросом, что им представляется предпочтительным в случае распада СССР: вхождение в состав России или создание независимого абхазского государства. Один из лидеров Народного форума Абхазии «Аидгылара» Зураб Ачба убежденно сказал, что независимость является наиболее надежной гарантией сохранения национальной идентичности. И помню, как обрадовались его словам грузинские представители, по крайней мере один из них. Дело было, как мне представлялось, в следующем. Гипотетическое вхождение в состав России (а именно так ставился вопрос во время абхазских волнений 1978 года) означало бы для Грузии более «бесповоротную» потерю Абхазии, ибо совладать с огромной Россией ей было бы совершенно не по силам, а вот маленькую Абхазию еще можно было бы вернуть, как-то «договориться» с ней.

В дальнейшем, многие годы после обретения Абхазией фактической независимости в сентябре 1993 года, мне не раз приходила в голову такая аналогия. Небольшое небесное тело не падает на более крупное и не становится его частью из-за того, что на него действуют различные гравитационные силы и оно находится на определенном расстоянии от объектов притяжения. Так и Абхазии в последние два десятилетия с лишним удавалось сохранять независимость благодаря тому, что противостоять Тбилиси ей удается с помощью достаточно влиятельных сил в России (даже в самые тяжелые годы санкций стран СНГ). А тем силам в России, которые были бы не прочь сделать Абхазию республикой в составе РФ, мешают другие силы, прежде всего представляющие мировое сообщество

Государственная независимость – это не самоцель. Многие этносы на Земле, даже гораздо более многочисленные, чем абхазский, не ставят сегодня перед собой таких целей, предпочитая оставаться частью полиэтнических государств. Но историческая судьба абхазов сложилась именно так, что независимость за последнюю четверть века стала чем-то неотъемлемым от понятия «национальный проект». И любая потеря или умаление суверенитета страны будет неизбежно рассматриваться патриотами Абхазии как поражение.

Виталий Шария