Ирина Агрба: «Мне хочется приостановить политическую деградацию»

/Дэмис Поландов/

ПРАГА---В рубрике «Гость недели» доцент Абхазского госуниверситета, общественный и политический деятель, в прошлом вице-спикер парламента Абхазии Ирина Агрба.

Дэмис Поландов: Ирина Шотовна, причиной, по которой мы пригласили вас сегодня в нашу рубрику «Гость недели», стала новость (насколько я понимаю, это произошло вчера) о создании новой общественной организации «Женщины в политике». Вы могли бы рассказать нам, что послужило толчком к созданию этой общественной организации?

Ирина Агрба: Организацию мы хотели создать давно, потому что накапливались вопросы, связанные с тем, что политика у нас – монополия мужчин. Мы все-таки надеялись, что это проблема роста, что потихоньку эти конституционные права, имеющиеся у женщин, будут реализовываться. Мы не хотели торопить события и копировать, может быть, западный опыт в этом плане и т.д. Однако в последнее время мы все больше начали ощущать практически вытеснение женщин из политики. Возможно, это не делается целенаправленно, иногда, может быть, и целенаправленно, но в сложившихся политических и социальных реалиях, когда выборы все больше и больше приобретают коммерческий характер, невозможным стало женщинам успешно реализовать себя в политике. Понятно, что все необходимые права как бы продекларированы, но о них в действительности говорить не приходится.

Дэмис Поландов: А почему? Возьмем, к примеру, Южную Осетию – это по ментальности, я думаю, такой же близкий кавказский народ, и все-таки в Южной Осетии Алла Джиоева фактически победила на выборах. Можете ли вы себе такое представить в Абхазии?

Ирина Агрба: Мне, например, было очень приятно за этим наблюдать, но, к сожалению, на всех этих выборах есть закрытая, зашторенная «кухня», она совсем другая. Я не знаю, что за всем этим стояло, но многие потом говорили, что она победила не потому, что является успешным политиком, авторитетным человеком в республике, а потому, что так получилось, что не за кого было голосовать, это было протестное голосование и т.д. Как бы то ни было, женщина выиграла, но что с этой женщиной потом сделали! Где результаты этих выборов? У нас жаловаться на дискриминацию женщин неверно. Вы не думаете, что я прямо собираюсь работать в таком западном, гендерном ключе, хотя западный опыт мы все, конечно, будем учитывать. Я не за то, чтобы вытеснить мужчин из политики, а за то, чтобы женщины реально были в политике, тем более, когда такие ресурсы имеются. Многие женщины уже говорят о том, что устали обслуживать амбиции недалеких политиков, которые не подкреплены ни интеллектом, ни харизмой, ни опытом. Женщина в нашей политике пока вторична. Маргинальность и вторичность женщины в политике – это то, что больше всего нас волнует и возмущает, и мы думаем, что будем последовательно работать для того, чтобы изменилось отношение, чтобы общество изменило свое отношение к проблеме, чтобы сами женщины также изменили свое отношение к политике, потому что я уверена, что многие и среди женщин, и среди мужчин считают, что политика – дело неженское. Я не хочу говорить «в основном», потому что у нас никаких серьезных опросов и исследований по этому поводу не было. Я считаю, что политика – это общее дело – и мужчины, и женщины.

Дэмис Поландов: Какие практические действия вы хотите предпринять для того, чтобы как-то изменить эту ситуацию. В чем, собственно, будет состоять работа вашей общественной организации?

Ирина Агрба: Первые шаги, конечно, организационные. Вы понимаете, что объединились люди идейные, из интеллигентной среды, т.е. совершенно не из финансовых кругов. Отсутствуют элементарные вещи для того, чтобы мы активно и успешно заработали, но все равно мы будем работать качественно над тем, о чем мы думаем. А мы думаем о проблеме квотирования, потому что при коммерциализации выборов в парламент (в органы местного самоуправления пока это меньше встречается – нашим «денежным мешкам» не очень интересно работать в органах местного самоуправления) пробиться женщинам туда будет невозможно, и потому, может быть, мы пойдем по пути квотирования, т.е. будем предлагать нашему законодательному органу и пробивать это, несмотря на все сложности. Эту проблему мы должны изучить со всех сторон, потому что квотирование в этой сфере может спровоцировать какие-то другие моменты, которые нежелательно, чтобы имели место в общественной жизни Абхазии.

Возможно, мы будем привлекать молодых женщин – у нас замечательное студенчество, среди которого очень много успешных ребят, которые серьезно учатся и хотят реализовать себя в политике. Мы будем заниматься в какой-то степени их социализацией. Хотя мы не партия и прямо рекрутировать их во власть, в парламент не можем, но мы, конечно, будем с ними работать, чтобы они все-таки шли в органы местного самоуправления, где наблюдается большой дефицит умной, образованной, креативной молодежи. Это будет их первым шагом в политику.

Мы также будем проводить научные исследования, потому что в Абхазии есть известные женщины, которые иногда говорят: «Женщина за женщину не голосует», и я хочу знать, соответствует ли это нашей действительности или этим женщинам просто хочется так говорить. Я просто хочу знать, как думают женщины у нас в районах, женщины на селе, в городе и т.д. Вот у нас есть определенный столичный пятачок, где много интриг, зависти – об этом там говорят, а мне кажется, что все-таки в наших районах люди другие, и я хочу знать, как они относятся к этой проблеме, хотят ли они видеть женщину в политике. То есть мы должны в научном плане также проводить исследования, тем более что в нашей организации есть очень много женщин, которые занимаются наукой.

Дэмис Поландов: Ирина Шотовна, в последней предвыборной гонке вы выступали в качестве критика, оппонента команды Рауля Хаджимба. В первый раз, когда вы были у нас в эфире, мы говорили на эту тему. Я бы сказал, что вы были в этой предвыборной гонке одним из самых ярких оппонентов Рауля Хаджимба. Скажите, не помешает ли это вашей новой организации, не превратится ли она сразу в оппозиционную организацию? И второй мой вопрос о ваших личных политических амбициях – есть ли они? Я недавно задавался вопросом: а где абхазская оппозиция, собирается ли ее кто-то возглавить и представить? Может быть, вы этим займетесь?

Ирина Агрба: Мы продолжаем надеяться в этом плане на мужчин. Честно говоря, я жду, когда появится яркая оппозиция. Просто я знаю настроения многих людей, которые совершенно не приемлют того, что произошло в Абхазии, начиная с 27 мая. Поймите, многие люди просто в отчаянии – они тоже ждут, что появится новая оппозиционная партия, с новым лидером. Но поскольку пока это все замедлилось, у нас люди, наверное, хотят немного подождать, посмотреть, что будет представлять из себя новая команда, которая в течение десяти лет столько всего обещала, столько всего критиковала, и, видимо, выбрать какие-то позиции, по которым можно будет обозначиться как серьезная оппозиция. Возможно, есть какие-то организационные вопросы, которые еще не озвучивают, но я знаю, что над этим работают. В моем окружении очень много соратниц, и мы создаем нашу организацию не для того, чтобы через полминуты сразу после выборов оказаться в оппозиции. Скорее всего, я буду в оппозиции, потому что со многим из того, что происходило, я не согласна. Я это не приемлю, однако, с другой стороны, когда я буду видеть в действиях власти какие-то позитивные моменты, то, естественно, буду их признавать. Что касается тревожных моментов, которых я жду, особенно это касается внешнеполитического поведения новой команды, я думаю, что поле для деятельности у меня и моих соратников будет.

Дэмис Поландов: Но если вы увидите среди сторонников Рауля Хаджимба яркую, новую фигуру, какую-то женщину, вы поддержите ее политические амбиции?

Ирина Агрба: Поддерживать женщину из-за того, что она женщина, – нет. Я буду поддерживать кандидата, неважно куда – в парламент, в президенты и т.д. не потому, что этот человек мужчина или женщина, а потому, что это грамотный, опытный человек, который знает, что он будет делать, когда он придет, у человека есть харизма, он порядочный человек, любит эту страну и хочет поменять ее в лучшую сторону, – я должна быть в этом уверена. В этом плане меня не интересует, мужчина это или женщина. У нас, чтобы конкурировать с мужчинами, надо быть умнее, сильнее мужчин, что, как вы понимаете, очень сложно. Вот поэтому мы и начали объединяться. Может быть, объединившись, мы обратим внимание на проблему. Лично на себя я не хочу обращать внимания, потому что у меня нет серьезных, далеко идущих амбиций. Сейчас мне даже больше хочется приостановить эти процессы, которые я называю политической деградацией, то, чего раньше в нашем обществе не наблюдалось. Я очень гордилась тем, что мы, наверное, единственная страна на постсоветском пространстве, пусть маленькая, сложная, со своими проблемами, но которая проводила демократические выборы без вмешательства извне, тем более, нас всегда раздражало внешнее вмешательство. Сейчас прошли другие выборы, поэтому я отношусь очень отрицательно. Нельзя все время экспериментировать с такими дестабилизационными моментами и издеваться над собственным народом, все время вызывать какие-то стрессы, неуверенность в будущем и т.д. Возможно, что этот баланс между женщинами и мужчинами в политике несколько изменит ситуацию. Я вроде бы оптимист, и мне кажется, что это может сработать, но не сразу.