Агитаторы и пропагандисты

Близятся президентские выборы в Республике Абхазия, и вместе с тем активизируются сторонники-активисты кандидатов в президенты. Некоторые виды агитации вызывают вопросы у избирателей.

На днях в пятиэтажке, где я живу, появились агитаторы за кандидата в президенты. Хотя, по правде сказать, так до конца и не понял, «что это было».

Две женщины среднего возраста с радостными улыбками спросили меня, как отношусь к кандидату имярек. Пожал плечами: нормально отношусь, как к человеку… «Тогда мы вас записываем», – заявили они, проставляя в каких-то своих листочках номер квартиры и фамилию. «Куда записываете?» – «Что будете за него голосовать» – «Подождите, но голосование вообще-то тайное».

А супружеская пара из соседней квартиры, выслушав визитеров, и вовсе рассердилась и стала тут же их выпроваживать. Мы пытались общими усилиями растолковать им: если они из участковой избирательной комиссии и уточняют списки, это можно только приветствовать, если агитируют за кандидата – тоже вполне приемлемо («нет, – стали уверять визитеры, – мы не агитаторы!»), но выпытывать, за кого жильцы будут голосовать…

Позже я вспомнил, как в июне, когда ни один кандидат еще не был зарегистрирован и агитация за них была запрещена, на одной из пресс-конференций председателя ЦИКа Батала Табагуа спросили, не являются ли нарушением выборного законодательства начавшиеся опросы предпочтений избирателей, и он ответил, что нет.

Однако, если опросы проводить так, как я только что описал… Кстати, в день президентских выборов 2009 года на пресс-конференции в ЦИКе я спросил, насколько уместно в наших условиях проведение вызывающих протесты у многих избирателей опросов на выходе из избирательных участков, и Батал Иванович согласился с мнением, что в таком маленьком обществе, как абхазское, где множество людей знают друг друга в лицо, так называемые экзит-полы воспринимаются иначе, чем в большинстве стран, в мегаполисах, и потому проводить их не стоит.

После визита двух дам не раз мысленно возвращался к этому эпизоду. Прежде всего, в памяти всплыло то значение слова «агитаторы», в котором оно использовалось многие советские десятилетия перед выборами в Советы разных уровней. Так называли представителей участковых избирательных комиссий, которые ходили по домам и квартирам, уточняли списки избирателей и приглашали их на участки в день голосования.

Уже само слово «выборы» в ситуации, когда «выбирали» одного депутата из одного кандидата, вызывало, как говорится, вопросы, а уж слово «агитаторы» здесь выглядело и вовсе нелепо и представляло из себя на ту пору явный анахронизм. Сейчас это слово было бы вполне уместно, но мне как-то не доводилось во время постсоветских избирательных кампаний встречать у себя дома агитаторов (в классическом понимании слова) за того или иного кандидата. Может, они и бывали, но я заставал, придя домой, только их следы – оставленные в дверной ручке агитационные буклеты.

И вот теперь эти непонятные визитеры… Может, они что-то перепутали из инструктажа, а, может, это было прощупывание избирателей на предмет их возможного материального вознаграждения за «правильный» выбор. Хотя никогда еще раньше накануне выборов в Абхазии не предпринималось столько мер для предотвращения возможных попыток фальсификации их результатов и подкупа, «каруселей», «ручейков» и прочего. Вплоть до маркирования большого пальца левой руки, чтобы исключить повторное голосование на другом участке.

Кстати, один мой сосед по подъезду уже громогласно объявил, что на выборы не пойдет, потому что эта маркировка унижает его достоинство. Что ж, как говорится, воля ваша… Но надо быть морально готовыми к тому, что какая-то незначительная часть электората не придет на участки по тем же мотивам. Впрочем, значит, эту часть не так уж и волнует имя победителя на выборах, раз они не могут переступить через эту свою «гордость».

Один мой собеседник сказал на днях, что, по его наблюдениям, половине избирателей в общем-то «фиолетово», кто победит (кстати, краска для маркировки привезена из Китая фиолетового цвета). Не знаю, половине или нет, но, безусловно, среди избирателей немало тех, кто не являются убежденными сторонниками ни одного их четверых кандидатов. И для тех из них, кто все же придет на избирательные участки 24-го, вступят в действие уже другие движущие мотивы.

Бывший вице-спикер абхазского парламента, доцент Абгосуниверситета, телеведущая Ирина Агрба убежденно сказала в июне на «Эхо Кавказа», что избиратели, которые вовсе не были сторонниками экс-президента, проголосуют против представителей Координационного совета политических партий и общественных организаций просто в знак протеста против неконституционного отстранения от власти в конце мая Александра Анкваба.

Безусловно, такие избиратели есть, знаю их лично. Но насколько их много? Людям свойственно отождествлять свои личные ощущения с ощущениями масс и потом выступать в качестве пропагандистов данной позиции. Однако еще больше, мне кажется, среди электората таких, кто, не будучи опять же поклонниками ни одного из кандидатов, склоняются к тому, чтобы проголосовать за Рауля Хаджимба исходя из прагматического расчета: те, кто в течение десятилетия в качестве оппозиционеров упорно шли к власти, все равно не отступятся.

И даже если, паче чаяния сторонников Хаджимба, за Аслана Бжания проголосует больше, на вооружение будет взят вопрос о так называемом цензе оседлости, обвинение в том, что он прожил в Абхазии не пять последних лет, а только четыре с половиной года, а ЦИК зарегистрировал его незаконно.

Виталий Шария